Книжная графика Бориса Кустодиева. Художники книги ХХ века
Евгений Немировский
Борис Михайлович Кустодиев вошел в историю русского искусства прежде всего как живописец — мастер бытового жанра. Он был певцом купеческого быта с ярмарками и балаганами, с разгульной масленицей, с чаепитиями в трактирах и в домах. Он писал дородных купеческих жен — как одетых, так и обнаженных. Его полнотелые русские красавицы настолько правдивы и реалистичны, что, кажется, сейчас оживут. Кустодиев был и блестящим портретистом: достаточно вспомнить его знаменитый портрет Федора Ивановича Шаляпина, фоном которому служит все то же безудержное русское разгулье.
Живопись всегда была главной целью и смыслом его жизни. Но традиции «Мира искусства», к младшему поколению которого принадлежал Кустодиев, требовали внимания к графике — к театрально-декорационному мастерству, к рисунку и, конечно же, к книжно-журнальной иллюстрации. И Борис Михайлович всему этому тоже отдал дань.
О Кустодиеве много и охотно писали как профессиональные искусствоведы, так и литераторы, писатели1. Это позволяет нам не углубляться в биографические тонкости, а кратко обозначить канву жизненного пути художника все же необходимо. Кустодиев родился 23 февраля (7 марта) 1878 года в Астрахани в семье преподавателя местной женской гимназии. с реди предков художника преобладали купцы и представители духовного сословия. Таким образом, герои будущих картин художника вырастали из семейных традиций и детских впечатлений.
Борис Михайлович Кустодиев. Автопортрет. 1904
Великой русской реки, на берегах которой прошло детство Кустодиева, нет на его картинах — купеческая жизнь замкнута в нехитром интерьере лавок, трактиров, бань, кричаще убранных комнат. Но Волга стала неотъемлемой частью посмертной судьбы художника: приезжающие в Астрахань туристы прямо с теплохода спешат в Картинную галерею имени Б.М.Кустодиева, а в Нижнем Новгороде — в Художественный музей, в где собраны замечательные картины, среди которых знаменитая «Купчиха, пьющая чай» и соблазнительная «Русская Венера».
Специальное образование будущий художник получил в Академии художеств, где его учителем был Илья Ефимович Репин (1844 — 1930). Школа была прекрасная, и въевшийся в душу реализм стал и единственно возможной манерой творчества, и жизненной основой, которой художнику изменять не хотелось, хотя перед глазами был пример других участников объединения «Мир искусства», также учившихся у Репина. н а «галантный» XVIII век с напудренными маркизами Бориса Михайловича никогда не тянуло, да и современных ему властителей жизни и их красивых, роскошно наряженных жен Кустодиев не писал. А участие в написании парадного «Торжественного заседания Государственного совета», к работе над которым молодого художника привлек И.Е.Репин, осталось не более чем эпизодом в его наполненной до краев жизни.
Б.М.Кустодиев. Акакий Акакиевич. Иллюстрация к повести «Шинель» Н.В.Гоголя. 1905 г.
Золотая медаль, полученная при окончании Академии художеств, давала право и финансовые средства для зарубежной поездки, которую Кустодиев совершил с молодой женой. Это тоже была школа, которая чувствуется в его портретах — в жанре, которому были отданы многие годы творческой жизни художника.
Кустодиев интересовался книжной графикой еще в пору учебы в Академии художеств. Его привлекал прежде всего Николай Васильевич Гоголь. Первый опыт иллюстрирования был предпринят в 1901—1902 годах, когда в провинциальной Вятке вышла в свет очень плохо напечатанная книга «Тарас Бульба». На обложке ее указано: «С 9 рисунками Б.М.Кустодиева, проредактированными академиком И.Е.Репиным». Великий художник менторски сформулировал задачи своего ученика: «Не нужно отступать от выработанных и установившихся типов и свое дать только в самом выполнении, трактовке»2. Так что самостоятельной эту работу назвать трудно.
Б.М.Кустодиев. В гостях у генерала. Иллюстрация к рассказу «Свечка» Л.Н.Толстого. 1905 г.
Связи с вятскими издателями сохранились, и в 1902 году Б.М.Кустодиев впервые обращается к гоголевской теме профессионально — иллюстрирует «Мертвые души» для задуманного вятским издательством трехтомного собрания сочинений Н.В.Гоголя. Задача была не из легких: к гоголевской поэме обращались многие, начиная с А.А.Агина и Е.Е.Бернардского и кончая коллективом художников, проиллюстрировавших только что вышедший в издательстве А.Ф.Маркса большой импозантный том «Мертвых душ». Подробнее можете прочитать в журнале КомпьюАрт3. Б.М.Кустодиеву в работе над «Мертвыми душами» удалось найти новые нотки, в основном сатирические. Художник обратился к близкому для него жанру портрета, что применительно к «Мертвым душам» уже делал П.М.Боклевский. Некоторые из этих портретов, помещенных на 12 вклейках, удались, особенно — бесшабашный Ноздрев. Но большой удачей художника эту его работу все же назвать нельзя.
Более удачны серии иллюстраций к повестям «Коляска» и «Шинель». К сожалению, в полном объеме они в то время изданы не были — лишь некоторые из них были воспроизведены в альбоме «Юбилейный сборник рисунков известных русских художников к произведениям Гоголя», который был опубликован в СанктПетербурге в 1909 году к 100летию со дня рождения писателя.
Первые графические работы Б.М.Кустодиева носят станковый характер — с книгой как таковой они не связаны. Стремления к единству книжного организма во всем обилии его составляющих, характерного для художников объединения «Мир искусства», здесь нет, но иллюстрации сами по себе хороши.
Б.М.Кустодиев. Вступление. Рисунок из журнала «Жупел». 1905
Рисунки к «Коляске» и «Шинели» повествовательны. Они существенно дополняют гоголевский текст, не отступая при этом от него. Большое внимание уделено всевозможным мелочам. Глубоко драматичные иллюстрации к «Шинели» проникнуты состраданием к «маленькому человеку», которому нет места на земле. Рисунки эти снабжены подписями — лаконичными цитатами из Гоголя.
Первая русская революция, которая стала важной темой в творчестве многих художников «Мира искусства», не прошла незамеченной и для Кустодиева. Он снова обращался к графике, позволяющей незамедлительно откликаться на события, бушующие на улицах и площадях. Темы подсказывала сама жизнь — «Митинг на Путиловском заводе», «Манифестация»...
Кроме того, Кустодиев сотрудничал в сатирических журналах «Жупел» и «Адская почта», в «Календаре русской революции». Обезумевший гигантский скелет, мчащийся по улицам города и символизирующий смерть, сметающую все на своем пути, — таков сюжет рисунка «Вступление», появившегося на страницах второго номера журнала «Жупел» за 1905 год. Рисунок этот известен и в другом варианте, где скелет безжалостно давит толпу.
Б.М.Кустодиев. Иллюстрация к басне И.А.Крылова «Крестьянин и работник». 1909 г.
Скелет на рисунке из «Жупела» перекликается с более поздней работой — картиной «Большевик», созданной Кустодиевым в 1919—1920 годах. И там и тут перед нами безудержная стихия. Об этом говорят размеры центральных фигур, возвышающихся над домами, над беспомощной толпой, копошащейся гдето внизу. Очевидно господство всепоглощающей идеи, которой нет дела до повседневной жизни простых людей и в которой изначально заложена жестокость, не знающая границ.
Б.М.Кустодиев. Обложка к сборнику сказок А.С.Пушкина. 1919 г.
А на соседних страницах этого же второго номера «Жупела» были помещены рисунки И.Я.Билибина, М.В.Добужинского, Е.Е.Лансере...
Мирискусники выступали единым фронтом: после того как «Жупел» был закрыт, все они перешли в новый журнал со зловещим названием «Адская почта». Здесь Б.М.Кустодиев обнаружил в себе дар карикатуриста. Правда, еще в «Жупеле» была опубликована блестящая и едкая карикатура на председателя Совета министров Сергея Юльевича Витте (1849 — 1915), автора манифеста от 17 октября 1905 года — того самого, о котором писали:
Царь испугался, издал манифест:
Мертвым свобода, живых под арест.
Карикатура на Витте подписана не была, но известный наш искусствовед Алексей Алексеевич Сидоров (1891 — 1978) считал ее автором Б.М.Кустодиева4.
В «Адской почте» были помещены безжалостные карикатуры на И.Р.Горемыкина (1839 — 1917), сменившего Витте на посту председателя Совета министров, на оберпрокурора Священного синода К.П.Победоносцева (1827 — 1907), на других сильных мира сего, противостоявших восставшему народу.
В «Календаре русской революции» за 1907 год (издан в 1909 году), был помещен рисунок Б.М.Кустодиева «Февраль» приуроченный к соответствующему месяцу. Сохранилось несколько вариантов этого рисунка. Художник изображает горестный финал революции — скорбные колонны закованных в цепи людей, идущих по этапу в сибирскую ссылку. Рисунок был исполнен тушью, белилами и красной акварелью.
Б.М.Кустодиев. Иллюстрация к повести «Дубровский» А.С.Пушкина. 1919 г.
В годы после Первой русской революции Б.М.Кустодиев написал такие известные картины, как «Ярмарка», «Портрет священника и дьякона», «Монахиня». Он активно работал и в области книжножурнальной графики. Интересы Б.М.Кустодиева попрежнему лежали в области отечественной классики. Произведения зарубежных писателей он не иллюстрировал, а к современной русской прозе обращался сравнительно редко.
В 1907—1909 годах издательство «Шиповник» выпустило в свет имевшую широкий общественный резонанс трехтомную хрестоматию произведений русской литературы «Живое слово», составленную А.Н.Острогорским. Кустодиев проиллюстрировал для этого издания басню И.А.Крылова «Хозяин и работник». Инициативу «Шиповника» подхватило петербургское издательство «Общественная польза», выпустившее в 1910 году хрестоматию «Детский альманах». Здесь была опубликована серия иллюстраций Кустодиева — к «Неточке Незвановой» Ф.М.Достоевского, к «Дедушке Мазаю» Н.А.Некрасова, к рассказам А.П.Чехова. К некрасовскому стихотворению Кустодиев еще вернется — уже в послереволюционные годы.
Минихрестоматией был и сборник «Л.Н.Толстой. Три рассказа и очерк его жизни», издание которого было предпринято в 1911 году петербургским Обществом грамотности. Здесь были опубликованы кустодиевские иллюстрации к рассказу «Свечка». То же Общество в том же самом году выпустило «Песню про купца Калашникова» М.Ф.Лермонтова с иллюстрациями Б.М.Кустодиева и А.Ф.Максимова.
Список журналов, с которыми художник сотрудничал в то время, довольно велик. Здесь и близкий мирискусникам «Аполлон», в № 8 которого за 1910 год появились иллюстрации Кустодиева к повести «Аллей Коровин» А.Н.Толстого. Как повесть, так и рисунки были весьма далеки от генеральной линии журнала, тяготевшего к символизму, — впрочем, Алексадр Блок в том же самом номере «Аполлона» призывал не забывать о реализме.
Сотрудничал Б.М.Кустодиев и в широко известном «Сатириконе», а также в журнале «Лукоморье».
В 1912 году Б.М.Кустодиев начал работу над большим живописным портретом художников общества «Мир искусства», которая заняла шесть лет. Первоначально делались портреты отдельных лиц — пастелью и маслом, которые затем художник предполагал перенести на большое полотно. Эта работа далека от графики, но мы упоминаем о ней потому, что она, по сути дела, представляет собой групповой портрет русских художников книги. На портрете изображены А.Н.Бенуа, И.Я.Билибин, М.В.Добужинский, Е.Е.Лансере, К.А.Сомов и другие мирискусники, активно и охотно работавшие с книгой. Картина эта, к сожалению, завершена не была. Сохранился лишь сделанный в 1916 году большой эскиз, который сейчас находится в Государственном Русском музее в СанктПетербурге.
Расцвет графического творчества Бориса Михайловича Кустодиева пришелся на первые послереволюционные годы. Для этого были свои причины, и, надо сказать, очень грустные — художник тяжело заболел. Первые признаки болезни появились еще в предвоенные годы. Врачи долго гадали о причинах острой боли в правой руке, мешавшей художнику и работать, и спать. Говорили о костном туберкулезе, но берлинский нейрохирург поставил другой диагноз: опухоль спинного мозга. После операции Борису Михайловичу стало легче, но вскоре болезнь вернулась. Не помогла и вторая операция, сделанная в марте 1916 года. Художник страдал, но работать не прекращал несмотря на то, что нечеловеческие боли не позволяли ему стоять у мольберта, а затем ноги и совсем отказали. Тем не менее в эти годы были написаны многие большие и жизнерадостные картины. А незадолго до смерти была создана знаменитая «Русская Венера» — гимн во славу женской красоты, увиденной через сугубо национальную, исконно русскую призму.
Б.М.Кустодиев. Обложка к сборнику «Русские народные песни, собранные А.С.Пушкиным». 1922 г.
И все же уже в первые послереволюционные годы акцент в творчестве художника был перенесен на графику, и прежде всего книжную.
Работа была заказной. Первое советское издательство — Литературноиздательский отдел Наркомпроса — начало выпускать многотиражную «Народную библиотеку». Серия была продолжена и созданным в 1919 году Государственным издательством, которое долгое время было монополистом на книжном рынке. Читатель, знакомый с нашими предыдущими статьями, помнит, что для этой серии успешно работал Александр Николаевич Бенуа. Добавим, что вслед за Бенуа в первые советские издательства пришли М.В.Добужинский, Д.И.Митрохин, С.В.Чехонин. Творчеству каждого из них мы собираемся в будущем посвятить отдельные статьи цикла «Художники книги ХХ века».
31 января 1918 года народный комиссар просвещения Анатолий Васильевич Луначарский созвал Комиссию по изданию русских классиков, чтобы обсудить вопрос об оформлении однотомника Н.А.Некрасова, которым литературноиздательский отдел собирался открыть свою издательскую деятельность. На заседании завязалась дискуссия о роли иллюстраций. Говорилось, что их появление в книге становится целесообразным лишь при условии, что художник конгениален, то есть равен ему по силе таланта. В качестве конгениальных Н.А.Некрасову мастеров назвали Б.М.Кустодиева и К.С.ПетроваВодкина. Однако в итоге получилось так, что некрасовский однотомник, изданный лишь в 1920 году, вышел вообще без иллюстраций.
Сотрудничество с первыми советскими издательствами у Б.М.Кустодиева началось с произведений Александра Сергеевича Пушкина. И тогда художник делал не только иллюстрации, но и всю книгу, рассматривая ее как единое целое. Первым — в 1919 году — был подготовлен сборник, в который вошли «Сказка о царе Салтане» и «Сказка о золотом петушке». Обложка выполненная легким, узорчатым штрихом, была помещена в причудливую декоративную рамку со стилизованным растительным орнаментом. Цветы подсолнуха, листья и бутоны здесь только угадываются. Легко читаемые надписи выполнены письмом, внешне похожим (но лишь похожим) на древнерусскую скоропись. Кустодиев, иллюстрируя пушкинские сказки, пошел совершенно по иному пути, чем Иван Билибин, нарядные книги которого все помнили. Богатое разноцветье билибинских книг для Государственного издательства было неподъемным. Мировая война перерастала в гражданскую, и в стране не было ни красок, ни хорошей бумаги, ни цинка для изготовления клише. Да и задача «Народной библиотеки» была другой: дать стране простую и прежде всего предельно дешевую книгу. Поэтому кустодиевские иллюстрации чернобелые. От полутонов художник отказался и решал все штрихом в технике пера и туши. Он разместил иллюстрации в верхней части полос в виде заставок — цельнополосные иллюстрации казались недопустимой роскошью. Но и в таком, можно сказать, упрощенном виде Госиздат опубликовать сказки не смог: легкий штриховой рисунок хорошо смотрится лишь на более или менее приличной бумаге, а в распоряжении у Госиздата была лишь грубая газетная.
В том же ключе Б.М.Кустодиев решал и оформление «Дубровского», который стал первой оформленной им книгой, выпущенной после революции. Для этой повести художник выполнил десять небольших рисунков пером. Ясные по мысли и четкие по исполнению, они превосходно смотрятся в книге, предназначенной для массового читателя.
В том же 1919 году, когда увидел свет «Дубровский», Б.М.Кустодиев сделал обложку, иллюстрации и небольшой портрет А.С.Пушкина для книги «Руслан и Людмила», которая вышла в Петрограде в 1921 году. А год спустя появилась книга «Русские народные песни, собранные А.С.Пушкиным» (М., 1922), предисловие к которой написал Валерий Яковлевич Брюсов (1873 — 1924). Здесь была опубликована «Сказка о попе и его работнике Балде», мотивы которой были положены в основу иллюстрации, помещенной на обложке. Древнерусская сказочность в этой пушкинской сатире начисто отсутствовала, поэтому И.Я.Билибин за ее оформление даже не взялся.
В 1919 году в «Народной библиотеке» появился рассказ Л.Н.Толстого «Свечка» с иллюстрациями Кустодиева, выполненными еще до революции для петербургского Общества грамотности. Немалым достижением художника следует признать и цикл иллюстраций к «Грозе» А.Н.Островского. Любимая им и хорошо знакомая ему купеческая тема поновому заиграла в скупых рисунках пером.
С началом новой экономической политики (НЭПа) в стране появились частные издательства. Одним из них был основанный в сентябре 1921 года петроградский «Аквилон»5, который возглавлял искусствовед Федор Федорович Нотгафт (1886—1942). Это издательство работало неполных три года и выпустило всего 22 книги, выходившие тиражом 5001500 экз. Это было как бы антитезой Госиздату, тиражи изданий которого приближались к миллионным. «Аквилон» сознательно ориентировался не на массового читателя, а на любителей, на библиофилов. Книги его навечно вошли в золотой фонд русского оформительского искусства. Среди них, например, «Белые ночи» Ф.М.Достоевского и «Бедная Лиза» Н.М.Карамзина с иллюстрациями М.В.Добужинского, «Стихотворения» А.А.Фета, оформленные В.М.Конашевичем...
В содружестве с «Аквилоном» Борис Михайлович Кустодиев создал три книги. Первая из них — сборник «Шесть стихотворений Некрасова» — стала бесспорным шедевром. Об этой книге на удивление мало писали; так, в большой монографии Виктории Ефимовны Лебедевой ей посвящены всего четыре абзаца6. «Шесть стихотворений Некрасова», задуманные как библиофильское издание, вышли в свет в марте 1922 года и были приурочены к 100летию со дня рождения поэта. Всего отпечатали 1200 экземпляров, причем 60 из них были именные, с указанием фамилии будущего владельца, а 1140 — нумерованные. Порядковые номера писались от руки. Автору этих строк принадлежит экземпляр № 1019, купленный в свое время в букинистическом магазине, смешно сказать — за 5 рублей. В 1922 году, в пору гиперинфлянции, книгу продавали за 3 миллиона рублей.
Б.М.Кустодиев. Обложка сборника «Шесть стихотворений Некрасова». 1921
Работу печатавшей книгу 15й Государственной типографии (ранее типография Товарищества Голике и Вильборг, а ныне Типография имени Ивана Федорова) осложняла не только ручная нумерация экземпляров. В процессе трудов над ней Б.М.Кустодиев осваивает новую для себя технику — литографию. Он делал рисунки литографским карандашом на так называемом корнпапире, а уж затем их переводили на литографский камень. Для полиграфического предприятия это создавало определенные трудности, ведь текст «стихотворений» воспроизводился с типографского набора способом высокой печати. Поскольку элементы художественного оформления в основном находились на одной полосе с набором, то листы приходилось печатать в несколько прогонов — первый раз на машине высокой печати, а второй — на литографском станке, скорее всего ручном. Говоря о технике воспроизведения «Шести стихотворений Некрасова», Алексей Алексеевич Сидоров в книге, подводящей итоги развития графического искусства за первые пять послереволюционных лет, писал: «Здесь очень тонкое и тактичное соответствие тексту сочеталось с... выразительным мастерством техники и самого типографского выполнения: книги с иллюстрациями, литографированными и не наклеенными или вставленными в текст, а напечатанными на той же странице с набором мы просто не знали до сего времени...»7. Сложность полиграфического исполнения повлияла на продажную цену книги, которая на порядок превосходила цены на другие издания «Аквилона».
Б.М.Кустодиев. Титульный лист сборника «Шесть стихотворений Некрасова». 1921
«Стихотворения» были заключены в обложку из мягкого картона, отпечатанную в три краски. Основным фоном служил простенький узор из желтых пятилепестковых розеток, окруженных голубоватыми волнистыми линиями. На верхней сторонке был предусмотрен овальный медальон, в котором по белому фону черной краской были воспроизведены все нужные надписи и штриховой рисунок, изображавший мужика с косой. Сюжет рисунка как бы подсказывал читателю, что стихотворения посвящены крестьянской жизни. Так оно и было: в сборник вошли стихотворения «Влас», «Коробейники», «Дядюшка Яков», «Пчелы», «Генерал Топтыгин» и «Дедушка Мазай и зайцы».
Б.М.Кустодиев. Влас. Иллюстрация к сборнику «Шесть стихотворений Некрасова». 1921
Книга была составлена из 4листных тетрадей, сшитых между собой вручную. Открывалась она полосой с издательской маркой «Аквилона» работы М.В.Добужинского. Далее шел авантитул с воспроизведенным прописными буквами названием книги. Третий лист с пустым оборотом — это рисованный титул, на котором мы видим крестьян, внимательно слушающих мальчишку, который держит в руках раскрытую книгу и читает им. В рисунок вписана овальная плашка с портретом писателя. Название книги воспроизведено нарочито неумелым почерком, причем по старой орфографии — с «и десятиричным», но сам текст книги набран уже по новому правописанию.
Б.М.Кустодиев. Дедушка Мазай и зайцы. Иллюстрация к сборнику «Шесть стихотворений Некрасова». 1921
Четвертый лист — шмуцтитул с помещенным в его центре набранным типографским шрифтом названием первого стихотворения. Шмуцтитулы с незаполненным оборотом были предпосланы каждому из помещенных в сборнике произведений писателя. За шмуцтитулом — уже во второй по счету тетради следовала цельнополосная иллюстрация с изображением бредущего по Руси Власа. Считать эту иллюстрацию, оборотная сторона которой также оставлена пустой, фронтисписом нельзя, ибо в других стихотворениях нет следующих непосредственно за шмуцтитулом цельнополосных рисунков — они помещены в тексте. Всего таких иллюстраций восемь, причем распределены они неравномерно. В первом стихотворении «Влас», занимающим всего четыре неполные полосы, их два. Столько же и в большой 33страничной поэме «Коробейники». В «Дядюшке Якове», «Пчелах», «Генерале Топтыгине» и «Дедушке Мазае» — по одной. Художник решил не ограничивать себя формальными рамками и делал к каждому из стихотворений столько рисунков, сколько подсказывало ему художественное чутье. Кроме того, для каждого из стихотворений были сделаны небольшие, примерно на треть полосы, иллюстрациизаставки и иллюстрацииконцовки. В «Коробейниках» их шесть — по числу частей поэмы.
Б.М.Кустодиев. Иллюстрация к рассказу Н.С.Лескова «Штопальщик». 1922
В своих автолитографиях Б.М.Кустодиев прежде всего любуется привольным русским пейзажем: здесь и бескрайние поля с гнущейся по ветру спелой рожью, и приволье полян средь негустого леса средней полосы России, и буйные разливы рек, затопляющих по весне русские равнины, и убогая пасека у покосившегося плетня... Литографии удивительно нежны. Кажется, что литографский карандаш художника чуть касался камня.
В технике литографии исполнена еще одна работа Кустодиева, над которой он трудился одновременно с «Шестью стихотворениями Некрасова». Это альбом «Шестнадцать автолитографий», выпущенный в свет в 1921 году Комитетом популяризации художественных изданий. Здесь художник решил как бы перевести на чернобелый язык графики богатое разноцветье своих жанровых картин. И нельзя сказать, что опыт не удался.
Б.М.Кустодиев. Лихач. Акварель из серии «Русские типы». 1920
Третьей работой художника, выпущенной «Аквилоном», стал альбом «Русь. Русские типы Б.М.Кустодиева», увидевший свет в марте 1923го. Это были 23 акварели, выполненные еще в 1919—1920 годах. Их воспроизвели с помощью фототипии — дорогостоящей техники, обеспечивавшей превосходное качество репродуцирования. Вступительное слово к альбому написал писатель Евгений Иванович Замятин (1884—1937), который впоследствии эмигрировал, изза чего кустодиевский альбом попал в спецфонд. Кустодиев сделал к вступлению Замятина восемь рисунков, воспроизведенных цинкографией. Книгу открывал нарядный фронтиспис, отпечатанный в четыре краски.
В дальнейшем Ф.Ф.Нотграфт предполагал выпустить альбом литографий Б.М.Кустодиева, М.В.Добужинского и Г.С.Верейского, но проект этот выполнен не был, так как в декабре 1923 года «Аквилон» прекратил свое существование, Кустодиеву пришлось искать других издателей. Много сил и труда он отдал иллюстрированию «Леди Макбет Мценского уезда»
Б.М.Кустодиев. Обложка книги М.Горького «Фома Гордеев». 1926
Б.М.Кустодиев. Обложка книги М.Горького «Дело Артамоновых». 1927
Н.С.Лескова. Часто бывавший у него в первые послереволюционные годы К.С.Сомов записал 18 февраля 1923 года в своем дневнике: «Б.М. показывал мне иллюстрации к “Леди Макбет Мценского уезда” и воспроизведения с его русских типов. Он был довольно веселый и бодрый, хотя вообще ему хуже, он всего 5 ч. в день может сидеть в кресле»8. Племянник К.А.Сомова Е.С.Михайлов впоследствии вспоминал: «Несколько раз дядя брал меня с собой, навещая Бориса Михайловича Кустодиева. Дядя любил его искусство, удивлялся отсутствию озлобленности и выдержке Бориса Михайловича, лишенного возможности передвигаться изза тяжелого заболевания»9.
Совершенно особое место в творчестве Б.М.Кустодиева занимает ленинская тема. Можно поразному относиться к деятельности вождя мирового пролетариата. В последние годы мы узнали много нового о делах этого человека, которого в недавние времена обожествляли. Но, говоря словами В.В.Маяковского, «громадье» его планов поражало современников. И они вполне искренно восхищались им. Смерть Ленина в январе 1924 года воспринималась как непоправимая катастрофа. Отсюда и стремление Кустодиева сказать об ушедшем вожде чтото свое. Понятно, что тема эта была совершенно чужда певцу купеческой России, но он отважно взялся за ее решение — так появились иллюстрации к воспоминаниям А.ИльинаЖеневского «Один день с Лениным» (Л.; М., 1925) и к предназначенным для юного читателя книгам «Ленин и юные ленинцы» (Л.; М., 1925) и «Детям о Ленине» (М.; Л., 1926).
Художник с вождем никогда не встречался, но он был портретистом милостью божией, умевшим работать не только с натуры, но и по фотографиям. Ленин на его штриховых рисунках не только узнаваем, но безусловно похож. Особенно хороши рисунки, изображающие гимназиста Володю Ульянова, ставшие со временем своеобразной классикой. В бесчисленных, иногда бесконечно слащавых изображениях «Ленинианы» эти рисунки занимают особое место, и не стоит игнорировать их, как это делают некоторые авторы недавних посвященных Б.М.Кустодиеву книг. Маслом ленинских портретов художник никогда не писал, да и не стремился к этому, так как не хотел фальшивить. Принимать или не принимать революцию? Такой вопрос вроде бы для Кустодиева не стоял. Но что же всетаки дороже для него — воспоминания об ушедшей России или же новая, иногда жестокая действительность? Рассуждая на эту тему, А.А.Сидоров в свое время писал: «Уход в старину ради нее самой для советского искусства неприемлем. В графической деятельности Б.М.Кустодиева можно видеть преодоление этого силами реальной жизни. Конечно, и он не стал полностью новым, советским художником»10.
Выше было отмечено, что Б.М.Кустодиев редко обращался к иллюстрированию произведений современных ему писателей — исключение было сделано для Максима Горького. Писатель и художник были лично знакомы: в 1919 году Алексей Максимович посетил больного Кустодиева, а вскоре после этого художник послал Горькому вариант своей знаменитой обнаженной «Красавицы», сопроводив подарок запиской: «Вы первый, кто так проникновенно и ясно выразил то, что я хотел в ней изобразить, и мне было особенно ценно услышать это лично от Вас». Алексей Максимович сохранил записку и вспомнил о ней незадолго до смерти художника 23 марта 1927 года в письме к своему биографу И.А.Груздеву11.
Не удивительно, что когда Государственное издательство попросило Кустодиева оформить серию горьковских книг, художник сразу же согласился. Так в 19261927 годах появились «Челкаш», «Фома Гордеев», «Дело Артамоновых». Особенно интересными кажутся нам обложки этих изданий с портретами главных героев. Художник начал иллюстративный ряд с обложки, что, по сути дела, было новаторством. Молодой и красивый Фома Гордеев резко контрастирует со сгорбленным стариком Артамоновым, причем последний рисунок выполнен в технике силуэта, для Кустодиева, вообще говоря, редкой (ранее он использовал силуэт при иллюстрировании «Дубровского» в 1919 году). Надо сказать, что Максим Горький не вполне был доволен рисунками Кустодиева, он посчитал, что они слишком «интеллигентны», и пожелал, чтобы они были «погрубее и поярче».
В эти же годы Б.М.Кустодиев много занимался «ремесленной» работой. Он иллюстрирует календари, делает обложки для журналов и даже для книг сельскохозяйственной тематики, которые выпускало Государственное издательство. Среди его работ — оформление книг «Ягодный сад крестьянина» (Л., 1925), «Деревенский тележник» (Л., 1926). Вряд ли можно упрекать художника в неразборчивости, ведь и великому мастеру нужно думать о повседневных делах, зарабатывать на жизнь. Тем более что даже в этих работах, которые в посвященных Кустодиеву монографиях никогда не репродуцируют, можно найти немало интересного — рука мастера чувствуется всегда.
26 мая 1927 года Борис Михайлович Кустодиев скончался в возрасте 59 лет. А 2 июля К.А.Сомов, живший во Франции, написал в Москву сестре: «Вчера я узнал о смерти Кустодиева. Напиши мне подробности, если знаешь... Бедный мученик!»12.
Преодолевая страдания и физическую немощь, Борис Михайлович Кустодиев, сумел создать десятки ставших классическими произведений книжножурнальной графики. Заканчивая статью о нем, мы найдем совсем другие слова, чем К.А.Сомов, — «Великий подвижник!»
1См .: Воинов В. Б.М.Кустодиев. Л., 1926; Эткинд М. Борис Михайлович Кустодиев. Л.; М., 1960; Лебедева В.Е. Борис Михайлович Кустодиев. М., 1966; Савицкая Т.А. Кустодиев. М., 1966; Турков А.М. Борис Михайлович Кустодиев. М., 1998.
2Цит. по: Эткинд М. Борис Михайлович Кустодиев. Л.; М., 1960. С. 20.
3См .: Немировский Е.Л. Иллюстрированные издания «Мертвых душ» Н.В.Гоголя // КомпьюАрт. М., 2004. № 2. С. 69-74; № 3. С. 74-79.
4См .: Сидоров А.А. Русская графика начала ХХ века. М., 1969. С. 127.
5См .: Матышев А.А. 22 книги «Аквилона» // Книга. Исследования и материалы. М., 1989. Сб. 57. С. 93—117.
6См .: Лебедева В.В. Борис Михайлович Кустодиев. М., 1966. С. 105.
7Сидоров А.А. Русская графика за годы революции (1917 — 1922). М., 1923. С. 34—35.
8Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. С. 214.
9Там же. С. 498.
10Сидоров А.А. Графика. М.: Л., 1949. С.30.
11См .: Ржепецкая Г. Кустодиев и Горький // Художник. М., 1959. № 4.
12Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. С. 319.
Журнал КомпьюАрт
 Дворец (Б. Кустодиев, 1925 г.) |  Под сводами старинной церкви (эскиз декорации к спектаклю А.Н. Островского) |  Русская Венера (фрагмент) |